![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
wordenБеспечное время: дневники Айронсайда, 1937-1940
Вступление
Человек и дневники
Айронсайд был начальником Имперского Генерального Штаба на протяжении первых девяти месяцев Второй мировой войны. Перед эвакуацией Дюнкерка он вступил в должность командующего вооруженными силами метрополии Соединенного Королевства, и 19 июля 1940 г., когда немецкое вторжение в Англию казалось неотвратимым, его сменил генерал Алан Брук. Остаток своих дней он провел, выйдя в отставку, скончавшись в военной больнице Мильбэнк 22 сентября 1959 г. Получив прозвище «Крошка» за свой рост в шесть футов четыре дюйма (190 см), он был переводчиком с нескольких языков и послужил прототипом Ричарда Ханнэя из «Тридцати девяти ступеней», «Зеленого покрывала» и «Мистера Стэндфаста». Он прожил почти столь же насыщенную и богатую приключениями жизнь, что и герой Джона Бьюкена.
Уильям Эдмунд Айронсайд родился 6 мая 1880 г. Его отец, военный врач королевской конной артиллерии, скончался, когда ребенок был еще мал, и матери, мисс Эмме Марии Ричардс, с ее стойким характером, пришлось принести немало жертв, чтобы подготовить своего единственного сына к армии. В викторианскую эпоху жить за границей было дешевле, и она растягивала свою пенсию вдовы, часто путешествуя по Европе. Так Айронсайд, как и сэр Энтони Иден, начал учить иностранные языки. Когда настало время идти в школу, его отправили в Сент-Эндрюс в Файфе и Тонбридж в Кенте. В 1897 г. он стал курсантом Королевской Военной Академии в Вулвиче, а через два года принял участие в Южно-африканской войне с 44-й батареей королевской полевой артиллерии. Он служил там на протяжении всей этой прискорбной кампании, и по завершении ее сопровождал будущего фельдмаршала Сматса на мирные переговоры в Вереенигинге.
Вскоре, выдавая себя за бура-водителя, он присоединился к германской военной экспедиции в Юго-Восточную Африку, собирая сведения для британской разведки. С собой он взял бульдога с надписью на ошейнике «лейтенант Айронсайд, КПА». Когда немецкий офицер спросил его, где он достал такую собаку, Айронсайд, поглаживая бульдога по шее, чтобы прикрыть надпись, ответил на африкаансе, что украл его у британцев. После этого он выкинул ошейник, но едва избежал провала, начав отвечать разъяренному унтер-офицеру на чистом немецком. Позднее при посещении бухгалтерии он услышал, как немецкий офицер подробно описывает приметы британского шпиона. Игра была окончена, и Айронсайд бежал.
Затем последовала служба в Индии в части «I» (Буллс) королевской конной артиллерии, из которой он перешел в «Y» в лагере «Робертс Хайтс» в Южной Африке. Служба в штабе двух кавалерийских и пехотных бригад позволила ему досконально ознакомиться с этими войсками, и в январе 1913 г. он записался студентом в штабной колледж в Кэмберли.
Он провел всю Первую мировую войну на Западном фронте, вплоть до назначения его в сентябре 1918 г. бригадным генералом экспедиционного корпуса союзников в Архангельск. Были изданы его воспоминания об этой кампании. Приняв командование под начальством лорда Роулинсона в течение нескольких дней после прибытия, он в значительной мере отвечал за успешную эвакуацию. В марте 1920 г. он возглавил британскую военную миссию в Венгрии и помог адмиралу Хорти в определении границ этой злосчастной страны. Летом он командовал соединенными силами союзников на полуострове Исмид восточнее Константинополя и на северной границе Персии, сдерживая угрозу турецкого и большевистского вторжения. К этому моменту он был самым молодым генерал-майором британской армии. Его таланты командующего, как и свободное владение многими языками, принесли свои плоды.
В 1922 г. он стал начальником штабного колледжа в Кэмберли. Там, как и позже в Индии, он преподавал тактику с учетом не только современного оружия, но и того, к чему следовало готовиться в ближайшее десятилетие. Волевой, откровенный, одаренный богатым воображением и не вписывающийся в рамки, Айронсайд редко получал должную оценку у своих начальников. Он никогда не интриговал и не отказывался от заданий, и, проведя несколько лет на половинной ставке из-за своей стремительной карьеры, утратив некоторые иллюзии, оказался на посту командующего восточным округом в Англии. Это произошло в апреле 1936 года, и через тринадцать месяцев начинается период, охватываемый предлагаемой подборкой из его дневников.
«Дневники не любят публикации», как заметил знаменитый политик, и Айронсайд недвусмысленно запретил издание своих дневников в завещании от 1 января 1930 г. Но между 1945 и 1959 гг, когда он умер, появилось большое количество фактически недобросовестных описаний первых месяцев Второй мировой войны, и издатель этой книги, полковник Родрик Маклеод, обратился к фельдмаршалу за разрешением сообщить публике правду. Маклеод был другом и братом по оружию Айронсайда больше тридцати лет. Они вместе были в штабном колледже в Кэмберли, Маклеод - ученик, Айронсайд - комендант; они вместе служили в Индии; и, когда Айронсайда назначили главой имперского генерального штаба 4 сентября 1939 г., Маклеод стал его помощником. Он сопровождал фельдмаршала во время почти всех поездок на фронт во Франции и на совещания во французском штабе, и они оставались ближайшими друзьями вплоть до смерти Айронсайда. Айронсайд дал свое согласие на то, чтобы Маклеод описал период 1937-1940 гг., и великодушно разрешил использовать в качестве иллюстрации выдержки из своих дневников. Он предоставил ему карт-бланш на цитирование выбранных отрывков. Фельдмаршал одобрил первый черновик Маклеода, но заметил, что тот слишком пространен. Он умер, не успев увидеть сокращенный вариант. Возникла следующая дилемма: сократить ли уже имеющийся текст, или переписать заново?
Айронсайд играл важную роль в это судьбоносное время. Он встречался с Гитлером в сентябре 1937 г. и наблюдал за осенними маневрами немецких сил. Как один из старших генералов британской армии, он ясно видел беззащитность Великобритании и тревожно наблюдал за ее медленными и неуверенными попытками перевооружиться. На посту губернатора Гибралтара в 1938 и 1939 гг., когда нацисты вступили в Австрию и Чехословакию, а Муссолини неустанно готовился в Северной Африке и Абиссинии, он отмечал критическое значение Ближнего Востока в будущей войне. На посту начальника генерального штаба он видел русско-немецкий раздел Польши и захват немцами Скандинавии и Франции. Наконец, в роли командующего войсками метрополии он был свидетелем бегства британского экспедиционного корпуса из Европы, и отвечал за планирование и подготовку войск с целью отражения ожидаемого вторжения Гитлера в Соединенное Королевство. Все это время он вел дневник, внося туда записи за каждый день. Получив в свое распоряжение эти материалы, редакторы книги решили, что выдержки из настоящих дневников будут куда интереснее для публики с точки своей исторической значимости, чем любое описание, неизбежно основанное на послезнании и опыте истекших двадцати лет. При выборе отрывков для публикации издатели следовали правилу, священному для всех, кто знаком с английским уголовным кодексом, что свидетель может освежать память, прибегая к заметкам, написанным им во время описываемых событий или сразу после них, но все, что носит характер последующих размышлений или мемуаров, недопустимо. Задний ум - слабое доказательство правоты. Мы отступили от этого правила лишь в некоторых случаях, где последующие замечания Айронсайда, взятые из объяснений, данных Маклеоду, могли кое-что прояснить. Дневниковым записям всегда предшествует дата. Послевоенные размышления выделены типографскими средствами. Сопроводительные редакторские замечания, как и вводные абзацы, также выделены особым шрифтом и сделаны как можно более краткими. Они необходимы, поскольку дневники не являются непрерывным повествованием, а в самое напряженное время у Айронсайда не всегда получалось найти время для подробного отчета. Тем не менее, каждый вечер он обсуждал события со своим помощником, и вводные абзацы основаны на записях Маклеода, его воспоминаниях об этих разговорах, об увиденном и пережитом в то время, и на исторических источниках.
Айронсайд скрупулезно вел дневник с того времени, как стал младшим офицером, чтобы, по его собственным словам, очистить разум и кристаллизовать свои суждения о событиях истекшего дня, а также освежить и скорректировать свои прошлые воспоминания. Каждый вечер четким и жирным почерком он вписывал страницу, иногда больше, в коричневые, обтянутые кожей, 34-сантиметровые тетради, каждая в полдюйма толщиной, которые он покупал в Алдершоте в компании «Гейл энд Полден». Эскизы, вырезки из газет, фотографии, письма, и по крайней мере одна статья из журнала вместе с сопроводительными комментариями вложены в эти дневниковые тома, придавая им сходство с викторианским журналом. Айронсайд записывал свои мысли, не отрывая ручку от листа, и издателей поразил тот факт, что во всех двенадцати томах, содержащих около 850 тысяч слов, из которых сделана данная подборка, не встречается ни единого исправления или вставки. Он никогда не перечеркивал и не менял написанного, и, поскольку он писал лишь в уже переплетенных тетрадях, заменить страницу было невозможно. Таким образом, дневники могут считаться примером оригинального и спонтанного ежедневного творчества.
Но у спонтанного творчества есть и недостатки. Айронсайд иногда брался за важную тему, переходил к другим ежедневным событиям, после чего возвращался к тому, с чего начал, иногда через несколько абзацев, и повторял это неоднократно. Эти детали были опущены в настоящем издании, и их отсутствие отмечено точками. Все остальные редакторские изъятия также отмечены. Так были убраны все детали, относящиеся к семье и частной жизни Айронсайда, некоторым резким замечаниям в адрес отдельных лиц, повторения, а также отрывки, которыми было необходимо пожертвовать для придания книге разумного объема. Свойственный Айронсайду тон в отношении других лиц, несмотря на наличие купюр, был сохранен, и внимательный читатель сумеет прочесть между строк. В отношении повторений редакторы тщательно подошли к вопросу, и, как правило, предпочитали непосредственные впечатления последующим оценкам. Слухи - «встречался с неким человеком, который говорил мне то-то» - также привели, в соответствии с правилом отбора доказательств в суде, к пропускам, отмеченным точками, как и размышления о прошлом или будущем, за исключением тех случаев, когда такие разговоры или раздумья повлияли на действия или суждения автора. Большое внимание было уделено тому, чтобы, за исключением подобных пропусков, каждый из которых отмечен типографически, предлагаемый читателю текст в точности соответствовал тому, что записал Айронсайд своей рукой. Мариот, леди Айронсайд, как и новый лорд Айронсайд, любезно предоставили редакторам беспрепятственный допуск к дневникам фельдмаршала. Со стороны членов семьи не было вето или цензуры, и ни один из них не видел данной книги, прежде чем она увидела свет.
Таким образом, перед вами записи из дневника, который Айронсайд вел ежедневно в то время, под гнетом событий и не предполагая когда-либо их опубликовать. По словам знаменитого писателя «это не история, но можно считать это важным для истории». Полный текст дневников не сможет быть опубликован еще много лет, но редакторы искренне надеются, что со временем, когда ученые и другие серьезные исследователи получат в свое распоряжение дневники, наше издание будет оценено по достоинству.
Вступление
Человек и дневники
Айронсайд был начальником Имперского Генерального Штаба на протяжении первых девяти месяцев Второй мировой войны. Перед эвакуацией Дюнкерка он вступил в должность командующего вооруженными силами метрополии Соединенного Королевства, и 19 июля 1940 г., когда немецкое вторжение в Англию казалось неотвратимым, его сменил генерал Алан Брук. Остаток своих дней он провел, выйдя в отставку, скончавшись в военной больнице Мильбэнк 22 сентября 1959 г. Получив прозвище «Крошка» за свой рост в шесть футов четыре дюйма (190 см), он был переводчиком с нескольких языков и послужил прототипом Ричарда Ханнэя из «Тридцати девяти ступеней», «Зеленого покрывала» и «Мистера Стэндфаста». Он прожил почти столь же насыщенную и богатую приключениями жизнь, что и герой Джона Бьюкена.
Уильям Эдмунд Айронсайд родился 6 мая 1880 г. Его отец, военный врач королевской конной артиллерии, скончался, когда ребенок был еще мал, и матери, мисс Эмме Марии Ричардс, с ее стойким характером, пришлось принести немало жертв, чтобы подготовить своего единственного сына к армии. В викторианскую эпоху жить за границей было дешевле, и она растягивала свою пенсию вдовы, часто путешествуя по Европе. Так Айронсайд, как и сэр Энтони Иден, начал учить иностранные языки. Когда настало время идти в школу, его отправили в Сент-Эндрюс в Файфе и Тонбридж в Кенте. В 1897 г. он стал курсантом Королевской Военной Академии в Вулвиче, а через два года принял участие в Южно-африканской войне с 44-й батареей королевской полевой артиллерии. Он служил там на протяжении всей этой прискорбной кампании, и по завершении ее сопровождал будущего фельдмаршала Сматса на мирные переговоры в Вереенигинге.
Вскоре, выдавая себя за бура-водителя, он присоединился к германской военной экспедиции в Юго-Восточную Африку, собирая сведения для британской разведки. С собой он взял бульдога с надписью на ошейнике «лейтенант Айронсайд, КПА». Когда немецкий офицер спросил его, где он достал такую собаку, Айронсайд, поглаживая бульдога по шее, чтобы прикрыть надпись, ответил на африкаансе, что украл его у британцев. После этого он выкинул ошейник, но едва избежал провала, начав отвечать разъяренному унтер-офицеру на чистом немецком. Позднее при посещении бухгалтерии он услышал, как немецкий офицер подробно описывает приметы британского шпиона. Игра была окончена, и Айронсайд бежал.
Затем последовала служба в Индии в части «I» (Буллс) королевской конной артиллерии, из которой он перешел в «Y» в лагере «Робертс Хайтс» в Южной Африке. Служба в штабе двух кавалерийских и пехотных бригад позволила ему досконально ознакомиться с этими войсками, и в январе 1913 г. он записался студентом в штабной колледж в Кэмберли.
Он провел всю Первую мировую войну на Западном фронте, вплоть до назначения его в сентябре 1918 г. бригадным генералом экспедиционного корпуса союзников в Архангельск. Были изданы его воспоминания об этой кампании. Приняв командование под начальством лорда Роулинсона в течение нескольких дней после прибытия, он в значительной мере отвечал за успешную эвакуацию. В марте 1920 г. он возглавил британскую военную миссию в Венгрии и помог адмиралу Хорти в определении границ этой злосчастной страны. Летом он командовал соединенными силами союзников на полуострове Исмид восточнее Константинополя и на северной границе Персии, сдерживая угрозу турецкого и большевистского вторжения. К этому моменту он был самым молодым генерал-майором британской армии. Его таланты командующего, как и свободное владение многими языками, принесли свои плоды.
В 1922 г. он стал начальником штабного колледжа в Кэмберли. Там, как и позже в Индии, он преподавал тактику с учетом не только современного оружия, но и того, к чему следовало готовиться в ближайшее десятилетие. Волевой, откровенный, одаренный богатым воображением и не вписывающийся в рамки, Айронсайд редко получал должную оценку у своих начальников. Он никогда не интриговал и не отказывался от заданий, и, проведя несколько лет на половинной ставке из-за своей стремительной карьеры, утратив некоторые иллюзии, оказался на посту командующего восточным округом в Англии. Это произошло в апреле 1936 года, и через тринадцать месяцев начинается период, охватываемый предлагаемой подборкой из его дневников.
«Дневники не любят публикации», как заметил знаменитый политик, и Айронсайд недвусмысленно запретил издание своих дневников в завещании от 1 января 1930 г. Но между 1945 и 1959 гг, когда он умер, появилось большое количество фактически недобросовестных описаний первых месяцев Второй мировой войны, и издатель этой книги, полковник Родрик Маклеод, обратился к фельдмаршалу за разрешением сообщить публике правду. Маклеод был другом и братом по оружию Айронсайда больше тридцати лет. Они вместе были в штабном колледже в Кэмберли, Маклеод - ученик, Айронсайд - комендант; они вместе служили в Индии; и, когда Айронсайда назначили главой имперского генерального штаба 4 сентября 1939 г., Маклеод стал его помощником. Он сопровождал фельдмаршала во время почти всех поездок на фронт во Франции и на совещания во французском штабе, и они оставались ближайшими друзьями вплоть до смерти Айронсайда. Айронсайд дал свое согласие на то, чтобы Маклеод описал период 1937-1940 гг., и великодушно разрешил использовать в качестве иллюстрации выдержки из своих дневников. Он предоставил ему карт-бланш на цитирование выбранных отрывков. Фельдмаршал одобрил первый черновик Маклеода, но заметил, что тот слишком пространен. Он умер, не успев увидеть сокращенный вариант. Возникла следующая дилемма: сократить ли уже имеющийся текст, или переписать заново?
Айронсайд играл важную роль в это судьбоносное время. Он встречался с Гитлером в сентябре 1937 г. и наблюдал за осенними маневрами немецких сил. Как один из старших генералов британской армии, он ясно видел беззащитность Великобритании и тревожно наблюдал за ее медленными и неуверенными попытками перевооружиться. На посту губернатора Гибралтара в 1938 и 1939 гг., когда нацисты вступили в Австрию и Чехословакию, а Муссолини неустанно готовился в Северной Африке и Абиссинии, он отмечал критическое значение Ближнего Востока в будущей войне. На посту начальника генерального штаба он видел русско-немецкий раздел Польши и захват немцами Скандинавии и Франции. Наконец, в роли командующего войсками метрополии он был свидетелем бегства британского экспедиционного корпуса из Европы, и отвечал за планирование и подготовку войск с целью отражения ожидаемого вторжения Гитлера в Соединенное Королевство. Все это время он вел дневник, внося туда записи за каждый день. Получив в свое распоряжение эти материалы, редакторы книги решили, что выдержки из настоящих дневников будут куда интереснее для публики с точки своей исторической значимости, чем любое описание, неизбежно основанное на послезнании и опыте истекших двадцати лет. При выборе отрывков для публикации издатели следовали правилу, священному для всех, кто знаком с английским уголовным кодексом, что свидетель может освежать память, прибегая к заметкам, написанным им во время описываемых событий или сразу после них, но все, что носит характер последующих размышлений или мемуаров, недопустимо. Задний ум - слабое доказательство правоты. Мы отступили от этого правила лишь в некоторых случаях, где последующие замечания Айронсайда, взятые из объяснений, данных Маклеоду, могли кое-что прояснить. Дневниковым записям всегда предшествует дата. Послевоенные размышления выделены типографскими средствами. Сопроводительные редакторские замечания, как и вводные абзацы, также выделены особым шрифтом и сделаны как можно более краткими. Они необходимы, поскольку дневники не являются непрерывным повествованием, а в самое напряженное время у Айронсайда не всегда получалось найти время для подробного отчета. Тем не менее, каждый вечер он обсуждал события со своим помощником, и вводные абзацы основаны на записях Маклеода, его воспоминаниях об этих разговорах, об увиденном и пережитом в то время, и на исторических источниках.
Айронсайд скрупулезно вел дневник с того времени, как стал младшим офицером, чтобы, по его собственным словам, очистить разум и кристаллизовать свои суждения о событиях истекшего дня, а также освежить и скорректировать свои прошлые воспоминания. Каждый вечер четким и жирным почерком он вписывал страницу, иногда больше, в коричневые, обтянутые кожей, 34-сантиметровые тетради, каждая в полдюйма толщиной, которые он покупал в Алдершоте в компании «Гейл энд Полден». Эскизы, вырезки из газет, фотографии, письма, и по крайней мере одна статья из журнала вместе с сопроводительными комментариями вложены в эти дневниковые тома, придавая им сходство с викторианским журналом. Айронсайд записывал свои мысли, не отрывая ручку от листа, и издателей поразил тот факт, что во всех двенадцати томах, содержащих около 850 тысяч слов, из которых сделана данная подборка, не встречается ни единого исправления или вставки. Он никогда не перечеркивал и не менял написанного, и, поскольку он писал лишь в уже переплетенных тетрадях, заменить страницу было невозможно. Таким образом, дневники могут считаться примером оригинального и спонтанного ежедневного творчества.
Но у спонтанного творчества есть и недостатки. Айронсайд иногда брался за важную тему, переходил к другим ежедневным событиям, после чего возвращался к тому, с чего начал, иногда через несколько абзацев, и повторял это неоднократно. Эти детали были опущены в настоящем издании, и их отсутствие отмечено точками. Все остальные редакторские изъятия также отмечены. Так были убраны все детали, относящиеся к семье и частной жизни Айронсайда, некоторым резким замечаниям в адрес отдельных лиц, повторения, а также отрывки, которыми было необходимо пожертвовать для придания книге разумного объема. Свойственный Айронсайду тон в отношении других лиц, несмотря на наличие купюр, был сохранен, и внимательный читатель сумеет прочесть между строк. В отношении повторений редакторы тщательно подошли к вопросу, и, как правило, предпочитали непосредственные впечатления последующим оценкам. Слухи - «встречался с неким человеком, который говорил мне то-то» - также привели, в соответствии с правилом отбора доказательств в суде, к пропускам, отмеченным точками, как и размышления о прошлом или будущем, за исключением тех случаев, когда такие разговоры или раздумья повлияли на действия или суждения автора. Большое внимание было уделено тому, чтобы, за исключением подобных пропусков, каждый из которых отмечен типографически, предлагаемый читателю текст в точности соответствовал тому, что записал Айронсайд своей рукой. Мариот, леди Айронсайд, как и новый лорд Айронсайд, любезно предоставили редакторам беспрепятственный допуск к дневникам фельдмаршала. Со стороны членов семьи не было вето или цензуры, и ни один из них не видел данной книги, прежде чем она увидела свет.
Таким образом, перед вами записи из дневника, который Айронсайд вел ежедневно в то время, под гнетом событий и не предполагая когда-либо их опубликовать. По словам знаменитого писателя «это не история, но можно считать это важным для истории». Полный текст дневников не сможет быть опубликован еще много лет, но редакторы искренне надеются, что со временем, когда ученые и другие серьезные исследователи получат в свое распоряжение дневники, наше издание будет оценено по достоинству.
